Одним из направлений деятельности Амурской государственной медицинской академии является молодежная наука. О том, какие в вузе проводятся исследования, над какими изобретениями ведется работа, а также о том, как эта деятельность помогает студентам в учебе, мы поговорили с председателем Совета молодых ученых медакадемии и Научного общества молодых ученых и студентов Сергеем Баранниковым.
- В медакадемии и в Благовещенске в целом вас знают как молодого ученого, который занимается перспективными разработками в медицине. Как давно вы вообще занимаетесь наукой?
- Первым СНО, в котором участвовал, было СНО кафедры гистологии и биологии. У меня была первая исследовательская работа, которая больше носила обзорный характер. Когда я выступил с этой работой на итоговой конференции, меня увидели ребята из молодежного инновационного центра, который на то время активно занимался научной деятельностью и привлекли к совместной работе. Поэтому уже со второго курса, то есть с 2015 г., я приобщался к исследованиям в лаборатории, занимался работой с гистологическими методиками, изготовлением препаратов, работой с лабораторными животными. Вероятно, я смог зарекомендовать себя как ответственный человек, который может своевременно выполнять определенные организационные задачи. Поэтому довольно скоро, уже в 2016, году, мне поступило предложение стать председателем научного общества.
- А с какого времени вы являетесь председателем Совета НОМУС (Научное общество молодых ученых и студентов), и как вообще вы там оказались?
- В академии был молодежно-инновационный центр, созданный еще в 2012 году. К 2020 году сложилась ситуация, что молодежный инновационный центр со студенческими работами крайне активно себя позиционировал. В то же время с научными изысканиями аспирантов получалось сложнее. Были публикации, но не было активно о них слышно. Поэтому было решено совместить работу как студенческого направления, так и работы аспирантов-координаторов в единый комплекс в виде научного общества молодых ученых и студентов. Предполагалось комплексное включение работ как студентов, так и ординаторов с аспирантами.
- Почему вообще вы выбрали медицину как профессию?
- Решение это у меня сформировалось в 11 классе. Я бы так сказал, решение сформировалось « методом исключения». У меня был опыт обучения в Новосибирской физико-математической школе, где я сделал для себя вывод, что физика с математикой — это не совсем моё. Меня тянуло гуманитарным наукам. Я довольно хорошо понимал химию с биологией. При этом у нас в области есть медицинский вуз, это тоже сыграло свою роль, ведь не пришлось уезжать далеко от дома. Кроме того, моя бабушка - фельдшер, поэтому я с детства понимал, что медицина – это хорошая специальность, которая дает много возможностей помогать людям.
- Есть ли у вас какая-то медицинская специализация? Не хотели стать хирургом, онкологом или каким-то другим узким специалистом?
- Нет, ординатуру я не заканчивал. Моя специализация – лечебное дело. Я могу работать в поликлинике участковым терапевтом. И даже работал по специальности около месяца.
- Можете вспомнить свою первую научную работу?
- Если брать с практическим применением, где уже была работа с животными, с пробирками, с приготовлением препаратов, то это было на втором курсе. Я участвовал только в эксперименте оценки хронической токсичности дигидрокварцитина. Я работал с животными, готовил лабораторную посуду для биохимических исследований. А уже на третьем курсе, я доводил статистику по этому исследованию до презентабельного значения. С этой работой я выступал на конкурсе «Студент года», и победил в номинации «Интеллект года».
- Какие исследования проводите сейчас?
- Сейчас у нас несколько направлений исследований. В направлении нейробиологии под руководством Владислава Кислицкого с кафедры нервных болезней ведется исследование с моделированием на лабораторных крысах моделей паркинсонизма, а также биологических добавок на основе дигидрокверцитина на предмет влияния их на нейродегенеративные процессы.
Моё направление – клеточная биология. Я очень хочу сделать лабораторию на базе морфологического корпуса, в которой можно проводить исследования клеточных культур. Имеется ряд нормативных моментов, связанных с работой лаборатории, которые должны быть соблюдены чтобы исследования в данной лаборатории котировались на всероссийском и мировом уровне. Эти моменты, скажем так, с наскока не решаются. Но определенный план по поводу того, как их решить, у нас имеется.
- Какова судьба прибора для окраски клеток, который вы разрабатывали? (стартап «Портативный гистостейнер для окраски гистологических препаратов»)
- Идет работа над программным обеспечением. Программисты работают над тем, чтобы ПО каждый раз давало именно тот результат, который мы ожидаем. Кроме того, сейчас дорабатывается модель для использования в лабораториях. В частности, создание замкнутого контура вокруг прибора. Ведь когда идет работа с реагентами, очень важно, чтобы оператор, который работает с прибором, минимально контактировал с препаратами и как можно меньше подвергал себя их пагубному воздействию. Также идет разработка мобильного приложения для работы с прибором.
- Какую роль играют студенты в исследованиях? Можно ли сказать, что это полноправная работа, или они по большей части только помогают?
- В первую очередь, все зависит от целей самого студента. Но я с уверенностью могу сказать, что для студентов открыты все возможности. То есть они могут как просто поучаствовать в исследовании, так и стать его организатором, то есть задать актуальную тему, создать дизайн исследования под эту тему и собрать группу других студентов для проведения исследования. Наша база все это позволяет.
- А много ли студентов в академии в принципе занимается наукой?
- Иногда говорят, что про наше научное общество слышно довольно мало. Но мы не ставим основной целью популяризировать нашу работу. Те, кто интересуется научной деятельностью, знают про наше научное общество и обращаются к нам по поводу исследований. Те, кто вовлечен в другие активности, которые широко представлены для студентов нашей академии, по большей части знают про эти активности. Поэтому наша позиция в том, что у каждого направления, у каждой деятельности есть своя цель. Цель научного общества – это помощь в реализации своего научного потенциала, помощь в проведении исследований, направление человека в сторону того исследования, которое он задумал.
Кроме того, мы привлекаем студентов для проведения своих исследований. Также собственные исследования проводят кафедры, и в этих исследованиях студенты тоже задействованы. Поэтому большая часть студентов в ходе своей учебы так или иначе все равно вовлекается в научную деятельность.
- На какой базе вы занимаетесь со студентами?
- Научное общество молодых ученых и студентов по большей части работает с фундаментальными исследованиями. Они проходят на базе Центральной научно-исследовательской лаборатории (ЦНИЛ) в главном корпусе академии. Там проходят сборы студентов, ординаторов, аспирантов, на которых мы обсуждаем нашу работу.
- Вам лично такая работа со студентами для чего? Ведь это занимает очень много времени.
- С одной стороны это конечно так. Но, с другой стороны, со студентами я провожу часть своих научных работ, привлекаю их к своим исследованиям. С частью студентов мы занимаемся организационной работой, готовимся к конференциям. Я даю им направление, подсказываю, как лучше себя вести, как им лучше действовать и т.д. В целом, я считаю, что моя основная задача – это сохранить то, что уже сформировано, и постараться максимально улучшить и упростить все процессы, чтобы студенты могли полноценно работать. Мой студенческий опыт в научно-исследовательской деятельности, те сложности, с которыми я сталкивался, дают мне возможность помочь нынешним студентам, чтобы при приобщении к исследовательской работе у них этих сложностей не было.
Кроме того, для меня подготовка тех специалистов, которые через некоторое время станут врачами и будут лечить людей – это тоже важный момент. Если создать условия, если сейчас помочь им в работе, то придя в медицинские организации, эти люди смогут наладить такую работу уже там, и полноценно реализоваться как хорошие медицинские работники.
- Какие открытия в медицине последних лет или десятилетий вы считаете самыми прорывными?
- Таких открытий много. Например, это разработка вакцин, в частности от того же COVID. Это своего рода прорывное достижение. Если учесть, что штаммы вируса постоянно мутируют с огромной скоростью, исследования, связанные с разработкой вакцин, поражают. Меньше чем через год вакцину от нового вируса удалось создать, протестировать и начать массово применять.
Также это исследования, связанные с лучевой диагностикой, технологии КТ, МРТ. Они постоянно модифицируются и уже позволяют выявлять структуры не только на микро, но и на нано-уровне.
Кроме того, медицина активно развивается в направлении борьбы с онкологией. Ведутся фундаментальные исследования, в плане оценки клеточных и молекулярных путей, на которые можно воздействовать, чтобы блокировать опухолевые клетки именно на клеточном уровне, а не на уровне тканей и органов, когда процесс уже достаточно запущен.
- А много ли еще на ваш взгляд можно открыть в медицине?
- Наука не стоит на месте, постоянно открытия в одной области влекут за собой нововведения в другой. Развитие научного направления, в том числе и медицинского, носит кмеждисциплинарный характер. Новые исследования физики, позволяющие проводить детекцию определенных молекул в организме человека, позволяют в медицинской науке делать новые протоколы диагностики конкретных заболеваний на основе таких достижений. Новые работы с нейросетями, новые работы с данными позволяют более объективно оценивать объем всей информации, всех пациентов области, страны и даже мира и делать тем самым более объективные выводы. Нейротехнологии позволяют проводить исследования при помощи моделирования внутри компьютера, что во множество раз увеличивает скорость создания новых лекарств. Если раньше на создание препарата могли требоваться десятки и даже сотни лет, то сейчас есть примеры, когда новые лекарства создавались буквально за пять лет.
- Что вы говорите себе, когда у вас что-то не получается?
- В таких случаях неплохо поговорить со своими одногруппниками или партнерами по научной работе, и вы поймете, что вы скорее всего единственный в коллективе, кто занимается этой темой и заинтересован в ней. Поэтому именно уникальность вашей работы может вас подбодрить. Если вы не сделаете, то не сделает никто.
Также зачастую выясняется, что исследователи, которые занимались этой тематикой до тебя, сталкивались с такими же проблемами. И увидев это, ты понимаешь, что не так уж все и плохо.
Кроме того, любое исследование не начинается просто так, ему предшествует большая подготовка и много организационной работы. И если в процессе проведения исследования становится тяжело, достаточно просто вспомнить о том, сколько было ради него проделано работы, то довести эксперимент до конца будет намного легче.
- Есть ли у вас в научном мире какие-то кумиры, на которых вы стараетесь равняться?
- В начале научной работы они, конечно, были. И Нобелевскую премию в свое время хотелось, и навыки определенные получить. Для меня главными кумирами были мои старшие товарищи, в лабораторию которых я пришел работать – Владимир Андреевич Кушнарев, Антон Андреевич Яценко, Сергей Семенович Целуйко – это люди, на которых я равнялся. Со временем чем больше ты в этой среде находишься, тем больше понимаешь, что равняться нужно не столько на людей, сколько на те исследования, которые они проводят, и пытаться довести до этого уровня ту работу, которой занимаешься ты сам.
Добавить комментарий